06.07.2010

У каждого Холмса должен быть свой доктор Ватсон

Давно миновали те времена, когда сыщик мог сочетать в одном лице функции следователя, криминалиста и эксперта-медика. Даже Шерлоку Холмсу, сыщику всех времен и народов, Конан Дойл дал в помощники не кого-нибудь, а именно врача – доктора Ватсона.

Предлагаем вам рассказ Томаса Уадделла и Томаса Райбота, двух профессоров университета города Читтануга, США, из серии «Химические приключения Шерлока Холмса». В шутливой и доступной форме авторы раскрывают функции и значение судебно-медицинской экспертизы для расследования.

Вскрытие показало…

(Химические приключения Шерлока Холмса)

– Я буду участвовать в консилиуме по итогам вскрытия, Холмс.

– Прекрасно, Ватсон, – ответил Холмс, отложив в сторону книгу о жизни Фридриха Великого. – Интересно знать, что вы там обнаружите.

Когда произносились эти слова, в Лондоне почти закончилась неделя необычно сильного снегопада. Вся Бейкер-стрит была покрыта глубокими сугробами. Лавки, конторы, школы и университеты были наглухо закрыты, и в городе стояла такая пронзительная тишина, которая словно звенела.

Далеко за полдень мы с Холмсом сидели в креслах у игравшего огоньками камина, который разбрасывал по комнате длинные угловатые тени. Клубы дыма от наших трубок поднимались к потолку. Стоял аромат бренди и вишневого дерева. Атмосфера располагала к теплу и покою, но мои чувства были напряженными, а мышление совершенно трезвым.

Часом раньше я вернулся в квартиру на Бейкер-стрит, 221Б после очередного осмотра одного из своих пациентов в госпитале Барта. Холмс сразу же заметил мою озабоченность, и я объяснил ее причину. Мой старый приятель по афганской кампании мистер Рубен Хохам скоропостижно скончался. За неделю до этой трагедии он нехотя сообщил Барту о поврежденной коленке – результате неудачно предпринятой дома операции, которую он сделал по настоянию своей жены. Затягивающаяся рана, как я считал, не была опасна для жизни. Поэтому внезапная смерть огорчила и потрясла меня.

Рубен был любимым мэром деревни Паттинг-Бридж. Он ревностно служил небольшому сельскому обществу, и на приближающихся выборах его наверняка переизбрали бы в шестой раз. В последние дни своей болезни он жаловался на симптомы, никак не связанные с его раной или с вероятным ее загноением. Его мучили тошнота и головокружение, сопровождаемые головными болями и болезненной ажитацией. По его словам, чувствовал себя он так, словно каждая пора его тела закрыта, а руки и ноги стали свинцовыми. Мне поручили выяснить настоящую причину безвременной смерти моего приятеля.

– Вскрытие пройдет нынче к вечеру, – сообщил я Холмсу, – и будьте уверены, я вам все сразу же расскажу.

– Раз вы так озабочены, позвольте мне пока задать несколько обычных вопросов, – произнес Холмс. – Не было ли у скончавшегося врагов или кого-то, кто бы выиграл от его смерти?

– Напротив, – возразил я. – Врагов у Рубена не было. В Паттинг-Бридже его любили. Пять раз подряд его выбирали старостой. Он был, Холмс, человеком, в самом деле внушающим симпатию. Его жена уже много лет страдает алкоголизмом, и я знаю, что без его помощи она просто погибла бы. У них есть сын, студент Лондонского университета, который живет за счет отца. Сын добросовестно посещал отца у Барта. Что было бы со студентом без помощи Рубена?

– А все то же, старина, – усмехнулся Холмс. – Надо смотреть на вещи непредвзято. Если смерть выглядит неестественной, то возле трупа должно быть немало мутной водички. Не проехаться ли нам в экипаже по снегу, Ватсон? Как вы посмотрите на визит к вдове Хохама?

Солнце тускло освещало холодные, ставшие необычно чистыми улицы Лондона. Мы укутались в пальто, подали знак двухколесному кэбу и уселись в нем, назвав адрес: вокзал Кингз-Колледж-Стейшн. До Паттинг Бридж добрались на поезде и уже через час были на подходе к скромному дому вдовствующей миссис Хохам. За открытой на мой стук дверью стояла сама миссис Хохам. Ее глаза были красны от слез, а на лице было такое выражение горя, какого я не видел ни у одной женщины.

– Доктор Ватсон! – только и воскликнула она, – доктор Ватсон!

Я проводил ее в гостиную и попытался усадить поудобнее. Холмс прохаживался по комнате, рассматривая обложки книг на полках, поднимая и опуская терракотовую статуэтку датского дога. Он поднес к своему носу пустой стакан, стоявший на столе.

– Итак, миссис Хохам, – неожиданно произнес он, – доктор Ватсон говорил мне, что ваш сын учится в Лондонском университете.

– Этот джентльмен – мой друг и коллега Шерлок Холмс, – вынужден был вставить я как можно мягче. – Можете говорить с ним обо всем. Мы здесь, чтобы помочь вам.

– Да, мистер Холмс, – нерешительно ответила она.

– Превосходно. А можете мне сказать, что он изучает в этом прекрасном заведении?

«Разумеется, прекрасном», – подумал я, ведь Холмс знал, что именно в этом университете в 1878 г. я получил диплом медика.

– Поэзию, мистер Холмс, поэзию и химию, – сообщила она. – Странное сочетание, я понимаю, и Рубен был возмущен тем, что Роберт – это наш сын – увлечен поэзией. «Поэзией не заработать, – поучал он сына. – Надо овладеть чем-то практичным и полезным». Естественно, что я соглашалась. Я внушала Роберту, что я уважаю мнение его отца о цели учебы. Роберт имеет природную склонность к науке и хорошо успевал по химическим предметам. Тем не менее его соученики полюбили предмет, а Роберт ненавидел занятия химией. Он, как мне представляется, отчаянно жалел о времени, которое приходилось отрывать от его любимой поэзии. Себя он считал поэтом, мистер Холмс, он предан поэзии, хоть я ему и говорила, что нужно выбросить ее из головы. Он настоял на том, чтобы и сегодня вечером не пропускать класс поэзии, иначе вы бы встретились с ним здесь.

Она слегка помяла носовой платок и прикоснулась им к заплаканным глазам.

– Скажите, миссис Хохам, – продолжал Холмс, – а кто был близок к мистеру Хохаму? Были ли у него друзья? Кто интересовался его жизнью?

Возникла пауза.

– Могу назвать только двоих, – ответила она. – Родни Мивиль и мистер Ланквист Стронг. Мистер Стронг служит в Объединении Ноттинг-Хилл – фирме, специализирующейся на распространении телеграфа, как я думаю. Я вспомнила его потому, что он крутился вокруг Рубена в связи с выборами на следующей неделе. Он…

– А Родни Мивиль? – прервал Холмс.

– Родни Мивиль уже много лет адвокат мужа. Вместе с Рубеном они сражаются в карты каждое воскресенье, кажется, в криббидж. Знаете, там используют особую доску, куда сбрасывают карты. Играют вдвоем, на деньги, мистер Холмс, и у мужа образовался долг мистеру Мивилю. Я, конечно, возражала против азартных игр, но у меня свои проблемы. Возможно, доктор Ватсон говорил вам.

Она бросила взгляд на пустой стакан.

– Ватсон, – произнес Холмс, хлопая ладонями, – не сможете ли вы сопроводить меня сегодня вечером в госпиталь Барта? Очень хочется посмотреть вокруг да около этого заведения.

– Думаю, туда можно отправиться вдвоем. Меня хорошо знают, известны и мои близкие отношения с Рубеном Хохамом. Полагаю, что и вскрытие уже закончилось.

Миссис Хохам раскрыла в изумлении рот и прикрыла его рукой.

– Полагаю, нам пора попрощаться, миссис Хохам, – сказал я.

– Заверяю вас, что в свое время мы обязательно все выясним, – вставил Холмс. – Однако, если вы сочтете необходимым сообщить о чем-либо или о ком-либо, вот моя визитная карточка.

В поезде, везущем нас в Лондон, Холмс задумчиво стоял у окна. Я колебался, прерывать ли его размышления.

– Холмс, – все же решился я спросить, – кого вы подозреваете?

– Каждого, – бросил он, не отрываясь от окна. – И никого.

Из-за снегопада путь к госпиталю Барта занял у нас больше часа, и, когда мы вошли в массивное здание, в Лондоне уже наступила холодная и темная ночь. Тускло освещенные коридоры госпиталя не повысили мое безрадостное настроение. Когда я вел Холмса к палате, в которой умер Хохам, грузный детина в темном пальто и фетровой шляпе выбежал из-за угла.

– Простите, кто еще тут? – тревожно спросил он на ходу, столкнувшись с Холмсом.

После недолгой паузы он поспешил в конец коридора и скрылся.

– Что это за личность, Ватсон? – обратился ко мне Холмс.

– Не имею понятия, – только и сказал я. – Никогда не видел его раньше.

– Послушайте, санитарка, – произнес Холмс, останавливая невысокую женщину в форменной одежде. – Что здесь делает этот человек?

– Он приходил навестить мистера Хохама из 102-й палаты. Ему, конечно, должны были сообщить, что мистер Хохам сегодня скончался.

– Благодарю вас, мисс, – ответил Холмс.

Страница 1 - 1 из 3
Начало | Пред. | 1 2 3 | След. | Конец | Все